Мартовская сырая вьюга заунывно гудела за окном. Дед неподвижно лежал на печи и думал о смерти. Сырая и тусклая зима все не кончалась и не кончалась. Месяц назад он еще боролся с собой. Говорил дочке Анне - до весны проскриплю, а там выйду на солнышко, и все болячки отойдут. Дочка кивала, соглашалась, подбрасывала дров в печку, чтобы деду было теплей. В избе нечем было дышать, но дед все время мерз, и все терпели, подшучивая над стариком.
Дед сначала смеялся со всеми, а потом перестал. Весна все не начиналась, и он устал ее ждать. Зима казалась вечной, солнце не показывалось из-за тяжелых туч, и старик понял - не доживу. Он лежал на печи целыми днями и не хотел ни с кем говорить. Дочка и зять тормошили его, ругали, уговаривали, но дед смотрел на них отрешенными глазами, молчал, ничего не ел и ждал смерти.
"Пора уже и помирать. Устал я. 82 года. И всю жизнь - одна работа. Хорошо поработал. С голоду не умер, и четверых детей поднял. И дети хорошие, слава Богу. И внуки хорошие. Бабка моя радуется на них, смотрит сверху. И мне говорит - Иди ко мне, дед, что ты там один маешься. Тут тепло, солнышко, облака мягкие. И не болит ничего, чисто молодая опять стала".
Бабка умерла пять лет назад и с тех пор все время во снах звала деда к себе. Он поначалу отмахивался от нее, сердился, ругался: "Не хочу умирать! Руки работают, ноги ходят. Могу еще дочке помочь. Внуки выросли, скоро правнуки будут, сказки им стану говорить, вон как любила вся малышня про Липовую ногу слушать. Родителям же вечно некогда с детишками возиться".
Бабка возражала: "Дед, ну дети наши уже старые, младшему скоро 50. Они сами будут внукам сказки рассказывать".
Дед злился еще больше: "Не зови меня! Бог сам знает, сколько кому жить. И не старый я еще! Не старый... Весна скоро, вот березовый сок пойдет, напьюсь и буду как молодой... А потом деревья зазеленеют, аисты в наше гнездо прилетят, деток выведут и будет опять радость мне, старику".
Но весна все не начиналась, и дед устал. И согласился со старухой. "Жди меня, скоро буду", - сказал он, когда она пришла сегодня. Старуха сначала обрадовалась, но потом заплакала. "Сиротами теперь дети наши будут"...
Дед не ответил, и старуха ушла, вытирая глаза уголками белого платочка.
Дед проснулся, лежал на печи и думал о старухе. Хорошая она была, добрая. Плохо без нее. Скоро свидятся. Дед закрыл глаза и вдруг застонал - привиделся лес в майской зелени, да так ярко, что даже запахло нагретыми клейкими березовыми листьями. Но сырой ветер вдруг ударил в окно, и дед опять затих. "Не доживу... Не выдержу. Далеко до весны".
Утром дед опять лежал и молча глядел в потолок. Глаза его были спокойны, и видели что-то такое, что не увидит никто из живых.
Анна пожарила любимые дедовы оладьи, но он не реагировал на уговоры поесть. Дверь отворилась, и в избу вдруг ворвалась веселая внучка Ольга, дедова любимица, а за ней Сергей, ее муж.
В деревне они бывала нечасто - жили в Москве, работы у них там серьезные, хоть и молодые еще совсем.
Сергей положил вещи и по хозяйски отправился топить баню - хоть и городской, но знал толк в этом деле.
Ольга начала тормошить деда, но он не отвечал.
- Дед! Вставай! Пора уже!
Дед молчал. Он видел Ольгу, был рад ей, но уж очень хорошо и спокойно было ему умирать. А если отзовется - что его там ждет. Болезни и сырость зимы. Нет у него сил терпеть все это.
- Дед! Вставай, лечиться поедем! В санаторий! На юг!
Дед не сразу, но как-то заинтересовался происходящим. Всю жизнь он отработал в колхозе. И считал, что по санаториям ездят только городские бездельники. Но в глубине души завидовал, когда видел по телевизору картины из быта отдыхающих - море, кипарисы, шезлонги. Недоступная сладкая жизнь. К нему она не имела никакого отношения.
Дед глухо ответил:
- Сдурела что ли? Какой санаторий?
Анна и Ольга радостно переглянулись - разговаривает! Известие, что дед молчит и собирается умирать, всполошило все его многочисленное потомство. И Ольга, в своей московской круговерти, вдруг поняла, что может спасти дедушку - солнце. Она позвонила матери в деревню, та продиктовала ей паспортные данные деда, и вскоре на имя дедушки, внучки и ее мужа были куплены путевки и билеты на самолет. А молодые взяли отпуск и рванули в деревню.
- Хороший, дедушка, санаторий хороший. В Сочи.
- Так он дорогой.
- Ничего, наших денег хватит. Слезай.
- Устал я. Умираю. Не доеду.
- Дед, мы же на машине. Завтра утром выедем и через пять часов будешь в аэропорту. Еще через три - в Сочи. А там доктора, тепло, солнце.
Дед от таких радужных перспектив зашевелился на своей печи.
- Мам! Собирай деду вещи. Он поедет.
- А вдруг умру по дороге?
- Ничего, похороним. Какая разница, где тебе умирать - на печи или в самолете? - засмеялась Ольга.
Дед вдруг ожил и понял - доедет. Увидит, что это за море. Что такое санаторий. Он, кряхтя, слез с печи и сел к столу. Анна со слезами на глазах подала ему молоко и оладьи с медом. Дед ел, недоверчиво глядя на дочь и внучку - веселых и румяных.
- А кто со мной поедет?
- Мы с Сергеем. Давно хотели в отпуск вдвоем съездить.
- Так и ехали бы вдвоем. Я-то вам зачем?
- Ничего, дед, мы еще наездимся. Тебя хочется свозить.
Дед ничего не ответил, пошел в комнату, где завозился с какими-то бумажками.
- Поедет он, я чувствую, - сказала Анна.
- А то...
- Ну и хорошо. А то совсем перепугалась я.
- Ничего, все хорошо будет. У нас комнаты рядом будут, все время под присмотром. Врачи там хорошие, процедуры помогут.
Анна помолчала и осторожно начала:
- Оля... А Сергей на тебя не обидится? Ведь молодые, отдохнуть хочется... И деньги ваши общие, а это все же дорого...
- Знаешь, мама. Если бы он на это обиделся и не поехал и хотя бы слово сказал против, его бы здесь не было. А он не такой. Он все понимает. И за другого бы я замуж не вышла. Все. Вопрос закрыт.
- Ну дай-то бог. А как дед ожил! Только в самолете за ним следите, лекарства я ему приготовлю...
- Все хорошо будет, мама... Пару недель там проживет, вернется, у нас уже весна. А следующей зимой скучать некогда будет - первый правнук появится, приедем к вам в гости...
Анна заплакала и засмеялась:
- Вот я и бабкой стану... Берегите себя там. Все берегите.
....
Дед сидел на скамейке под кипарисами и недоверчиво рассматривал парк. В голове у него никак не укладывалось - вот только что были вокруг снег, зима, смерть - и вдруг - почти лето. Теплое солнце. Зеленые листья, цветы. Не может этого быть. Просто не может. До весны еще было так долго, а тут вот она - рядом. Дед разомлел на солнце и заснул.
Бабка на этот раз пришла строгая.
- Ругаться будешь?, - робко спросил дед.
- Буду.
- Не злись. Посмотри-ка! Весна... Март на дворе, а тут цветами пахнет. Чудеса...
- Не придешь ко мне, значит?
- Не приду. Подожди еще чуток.
- Скучаю я там без тебя. Ох и скучаю. Трудно одной. Думала, не нужен ты здесь никому, а мне-то, старухе, нужен.
- Дура ты старая. Погляди, благодать какая. Тепло, птички поют... Хорошо...
- Вот и дождался ты весны, старый.. Прости, что звала тебя.
- Ничего, бабка. Не скучай там. Нужен я здесь.
- Уж вижу, - проворчала бабка. - Набирайся сил, дедуля. Правнука скоро будешь нянчить. Пойду я. Долго нам теперь не свидеться...
Дед проснулся и оторопело глядел на бабочку, порхавшую рядом с его носом.
На дорожке показались Ольга с Сергеем, веселые, подрумянившиеся под южным солнцем.
- Дед! Пошли чай пить! Мы халвы купили!
Дед встал со скамейки, довольно прищурился и ответил:
-Чай будем пить не в комнате, а на балконе - солнышко уж больно ласковое, хочу погреться...
- 5045 просмотров
